Такая печаль... Умер Сергей Юрский – один из любимейших артистов. Мне посчастливилось видеть его несколько раз на сцене. Впервые – в РАУ. Тогда он читал рассказы Хармса. Это было прекрасно. Сергей Юрский всегда поражал меня необычностью. Гениально сыграть роль можно по-разному, а можно добавить ещё свои интонации, паузы делать не там, где их ожидают зрители, откинуть известные сто способов прочитать стихотворение или сыграть сцену и выбрать свой, сто первый способ. Он даже молчать умел насыщенно... В общем, как в тексте – имел свою, неповторимую стилистику. Великий артист. Великий. Очень жаль.
- Давайте посмотрим на создавшуюся ситуацию, - обратился к присутствующим председатель собрания. - А давайте посмотрим на жизнь вокруг неё! - предложил Иван Вениаминович. И, к удивлению председателя, все вдруг бросились смотреть на прекрасную жизнь, которая была вокруг создавшейся ситуации. После чего собрание было объявлено закрытым.
Я часто слышу сентенцию о том, что людей надо принимать такими, какие они есть. Пожалуй, напишу, как я это понимаю.
Принимать – это ведь не стоять у двери и пропускать всех к себе, горячо приветствуя, пожимая руку и разрешая не снимать при входе обувь. Принимать – не стараться менять людей (хотя это не всегда правильно, но сейчас я об этом говорить не буду), не лезть к ним в душу, не читать им нравоучения, не обвинять в несхожести.
Допустим, я согласен с этим. Тогда, не пытаясь лезть в душу, я отнесусь к каждому соответствующим образом. И даже готов буду не общаться, если мне не по нраву человек или его поступки. Отстраниться, если образ жизни человека противоречит моим представлениям о хорошем и плохом.
Если человек подстраивается под любую систему или обстоятельства, лебезит, непрестанно лжёт, ежели он вор (и даже не карманник, а крупнее) или никогда не скажет и не сделает ничего, чтобы "как бы чего не вышло", никогда не пискнет, чтобы вдруг не нарушить свой комфорт, не поднимет голос против несправедливости (если ему это не будет выгодно), если он считает, что ему всегда должно быть хорошо, если он слизень, предатель или мерзавец. Да, я готов принимать людей такими. И это означает, что я не общаюсь с ними, они мне чужды, неприятны. Принимая их такими, я отстраняюсь. Вот как я понимаю выражение "Людей надо принимать такими, какие они есть". И я, конечно, сам далеко не идеален. Тогда и меня надо принимать таким, какой я есть. И если кто отстранится, попробую понять, почему.
А с дорогими мне людьми я надеюсь всегда находить взаимопонимание и любовь. И да поможет мне в этом деле провидение.
Один умный и уважаемый человек мне и говорит: - Раньше люди читали художественную литературу, чтобы понимать жизнь, а сейчас, Рома, читать не надо, для всего есть Youtube.
Вот прямо так и сказал. И тут у меня глаза на лоб полезли. Полезли на лоб, затем на макушку, почти до затылка. Оттуда и взирали на него. Мы стояли близко. В левом моём увеличившемся макушечном глазу он увидел себя, старого и немощного, распластанного на неизвестно каком полу в окружении собак и кошек. Его раскрытый рот обнажал пустоту, а стеклянный взгляд был устремлён куда-то вверх...
Уважаемый человек уставился на меня еле живой, а потом пустился наутёк. Конечно, образы героев остались нераскрытыми, кульминация наступила сразу, она же стала эпилогом.
"Но нигде, - говорит потом уважаемый человек, не особо приближаясь ко мне, - я такого не видел. Даже на Ютубе".
Собак и кошек он с тех пор сторонится. Не знает, кому и чему верить. А я этим своим умением больше не пользуюсь. Хватит.
Эта случайно и мельком увиденная "фотография" подействовала на меня так, что спустя неделю мне захотелось к ней вернуться. Будто велит она остаться с ней ещё немного, продлить мгновения нашего сосуществования.
Я думал о том, что это кощунство - изображать так поэта, которого сгноила эпоха, поэта, погибшего в пересыльном лагере. Может быть, это ещё и безвкусно. Я думал об этом. Но живите, Осип Эмильевич, помимо Ваших стихов, хотя бы так в моём воображении. От имени всех, кто не выжил, недоулыбался ("Ты улыбаешься кому, О, путешественник веселый?"), недокурил, недописал и даже недоодевался в модные одежды (на какие гроши?) Это - одна из жизней, которую Вы никогда бы не прожили. Но проживите сейчас для меня, закурите, будьте в модном пиджаке, будьте ещё как-то, пройдитесь по "снежной улице, в вечерний этот час", вырвитесь в нашу эпоху простым прохожим. Будьте сейчас. Будьте вне текста и реальным. Будьте живее меня, будьте.
Воспоминания Надежды Мандельштам влияют на меня странным образом, будто являясь руководством к тому, как надо не уметь жить. Не умели тогда, побудьте сейчас, как будто можно встретить вас на улице. Вы никогда б не были таким, но ничего, через десятилетия оживайте!
"Сегодня можно снять декалькомани..." Давайте считать, что сегодня можно. Я в вашу действительность пытался проникать не раз, примиритесь и Вы с моей действительностью. Будьте. Будьте "за гремучую доблесть грядущих веков", пока век-волкодав вам на плечи не кинется.
Разговоры о качестве новогодних телепередач, на мой взгляд, давно должны были стать третьестепенными. Но с удивлением опять обнаруживаю много недовольных обывателей (и много довольных, конечно). Действительно, удивительно.
Я часто вспоминаю историю, которую рассказывал мой отец. Ехали они как-то ещё в советское время с товарищем в командировку. Вдоль трассы мелькали щиты: "Слава КПСС!", "Решения XXVII съезда КПСС - в жизнь!", "Имя Ленина - вечно". Отец возмущался, товарищ долго терпел. Затем не выдержал:
- Рудик, что ты возмущаешься? Всё это написано не для тебя! Успокойся!
- Как не для меня?! - удивился отец, - как не для меня?!
- Не для тебя. Они знали, для кого писали. Не для меня и не для тебя. Успокойся. Я скажу, когда будет щит специально для тебя.
Отец замолчал. Какое-то время ехали молча. Наконец показалась вывеска "Закусочная". Тут папин товарищ говорит:
- Вот, Рудик, это написано для тебя. Поехали туда.
Так вот. Все эти плебейские развлекательные передачи по ТВ - не для меня. Не для моей семьи. У нас, представьте себе, есть пульт. И мы как-то умеем с ним обращаться. Мы вообще редко включаем телевизор: обычно это бывает в тех случаях, когда заранее знаем, что будем смотреть. Остальное можно посмотреть на иных устройствах. Скачать, на худой конец. Всё это много раз сказанные банальности, но, как видно, их надо время от времени повторять.
В романе "Доктор Живаго" есть замечательные слова: "Бедствие среднего вкуса хуже бедствия безвкусицы". Я согласен с этой формулировкой. Выуживать нечто более или менее удобоваримое из груды навоза - дело абсолютно невыносимое. По мне, так не стоит этого делать. Всё ж не оруэлловский телекран, не нравится - можно переключить или выключить. Но я никому не судья. Каждый выбирает для себя, - как говорил Юрий Левитанский.
Ничего не поделаешь, есть пожилые люди, которые в любом случае хотят сидеть у телевизора. Но у жалующихся, которых я замечал, никаких пожилых людей в семье нет, как и воли выключить телевизор.
У нас эта воля оказалась, вот наши дети и не смотрят всякую ерунду. А мы иногда удивляемся, когда замечаем (где-то случайно), насколько постарели некоторые завсегдатаи всяких телешоу: мы их не видим годами. Даже имена многих из них позабыли. Хвастаюсь? Наверное, да. Хотя это просто нормально - не смотреть всякую лабуду, не ходить, куда не хочешь и т.д. и т.п.
Из того, что мы всё же посмотрели, отмечу "Гала-концерт в честь Паваротти", "Квартирник у Маргулиса", "Новогодний концерт Венского филармонического оркестра 2019 года". Кстати, Новогодний концерт Венского филармонического мы смотрим каждый год и получаем от этого большое удовольствие. Всё остальное выбираем для себя и для детей сами: сказки, концерты, фильмы. Мы давным-давно преодолели телевизионное бедствие. И это замечательно. Всем хорошего года.
Друзья! Мы все желаем каждый год друг другу добра, любви, взаимопонимания, успехов... Я, например, не встречал человека, который писал бы своим близким: "Я желаю тебе зла, лишений, ужасной жизни в новом году". Но откуда же взяться Добру? Любви? Взаимопониманию? Миру? Неужели они должны возникнуть из наших слов, которые мы произносим и пишем друг другу в эти дни? Из букетов, тортов и ёлок, которые мы размещаем на своих страницах? Нет! К сожалению, пройдут праздничные дни, и все мы вернёмся к обыденной жизни, позабыв обо всех наших пожеланиях. И всё останется так, как было. А в следующий раз мы снова будем желать друг другу то же самое. И жизнь наша будет проходить между строчками, между теми же самыми словами.
Я просто хочу, чтобы каждый из нас в новом году не делал никому никакого зла. Чтобы каждый из нас старался не лгать. Ложь ужасна и омерзительна. Она источник многих бед и несчастий. Не лгите по мелочам, не лгите по-крупному. Не надо! Не надо фальшивить. Не будьте на стороне тех, кто несправедлив, старайтесь и сами быть справедливыми. Остерегайтесь подлых. И не заискивайте перед ними. Не будьте безразличными. И циничными быть тоже не надо. Давайте помнить, что мы не просто количество существ, а что каждый из нас – человек (хотя бы теоретически), который для чего-то живёт на этом свете. Давайте также не забывать, что наше время ограничено и ценно. Что все мы можем успеть сделать что-то хорошее, настоящее, доброе, новое. Давайте любить и уважать тишину. Давайте не поддерживать пошлость, не распространять её. Считайте, что есть идеал, есть гармония. И стремитесь к ним. Не сворачивайте.
Давайте мы все постараемся находить время и много читать. При этом читать только хорошие книги. Любить поэзию и хорошую музыку. Плохой вкус (и даже средний) – это настоящее бедствие. Давайте жить осмысленно. Ценить свою жизнь и себя. Не позволять окружающим (дуракам, проходимцам, телевизору, пропаганде – кому угодно) заменять нам жизнь откровенной чушью. Учитесь находить и ценить прекрасное. Находить то, что нужно именно вам. Каждый из нас в каком-то смысле одинок и ответственен за себя и за то, что с ним в этой жизни происходит. Давайте помимо добрых пожеланий попробуем жить немного иначе, чем мы жили до сих пор.
"Почему нельзя упасть прямо на улице или на газон, под дерево, смотреть в зимнее небо и слушать музыку, которая уносит меня отсюда в какие-то иные пространства... в другое неопределенное время?" - спросил я себя и сам же себе ответил: "Почему же нельзя? Можно. Но у тебя на это не хватает смелости..."
— Ты знаешь, что Бах потерял малолетнюю дочь, а потом трех сыновей, а потом и жену, Марию-Барбару? — говорит Натан. — Знаешь? — Нет. — Потом они со второй женой, Анной-Магдаленой, потеряли еще четырех дочек и трех сыновей. Одиннадцать любимых детей.. Многие исследователи задавались вопросом: как Бах сумел пережить эти утраты? Почему не перестал дышать, почему его сердце не остановилось? А главное — как он смог и дальше писать музыку? Кантаты, сюиты для виолончели, мессы, концерты.. самую прекрасную музыку, какую доводилось слышать миру. Знаешь, как он смог? Я тебе скажу. — Ну и как? — Нота за нотой.
В супермаркете в очереди к кассе ————-- - Не успеешь моргнуть – Новый год, - восклицает один мужик. - Потом не успеешь моргнуть – и год прошёл. А потом не успеешь моргнуть – и жизнь вся прошла. Покупатели согласно кивают. - Видимо, главное – успевать моргать в жизни, - говорю ему я. - Не знаю, - отвечает он, - я вот точно не успеваю.
Тридцать лет назад в Армении произошло кошмарное спитакское землетрясение. Я был маленьким, мы жили в Ереване, я не видел разрушенных деревень и городов, но отчётливо помню этот день и все последующие жуткие дни тоже. И сегодня, вспоминая 1988-й год, я думаю о том, что: * Время проходит очень быстро (почти треть века пролетело, а я всё помню), так что если хочешь сделать что-то важное в жизни, делай, не откладывай всё время на потом. Можешь не успеть. * Жизнь в одночасье, в одну минуту может навсегда измениться. Быть к этому готовым сложно, но надо хотя бы помнить об этом. * В мире много хороших и добрых людей, которые разделят твою боль, как-то попробуют помочь или поддержать, когда тебе будет совсем трудно. * И наоборот: ты можешь остаться совершенно один. Никому до тебя не будет никакого дела. Есть ты, твои проблемы и обстоятельства. Делай что хочешь. * Всегда и везде есть люди, которые по своей инициативе, за счёт своих средств и возможностей пытаются изменить жизнь вокруг к лучшему. Мы не всегда о них знаем, но они есть. * После катастрофы чужих не бывает. А значит, вообще чужих не бывает, потому что человек бессилен перед лицом катастрофы. Мы отгораживаемся от других в повседневной жизни, и это, может быть, нормально, без этого не получается. Но другие - это мы. Когда-то других не остаётся. Мы просто редко оказываемся в таких ситуациях. А значит, терпимость, милосердие, сострадание, доброта, простота - это не слабость, а сила, на которую люди должны рассчитывать. * Каждый раз при разговорах о величии нации я должен помнить о всех тех обездоленных людях без пристанища, которые еле сводят концы с концами. И что, как мы знаем, государство существует для них, а не они для государства. * Если вы в чём-то преуспеваете, то кому-то, кроме вас, должно становиться лучше. * Легко произносить такие слова, когда сам ты не в бедствии. Дом твой не разрушен, ты не живёшь тридцать лет в вагончике, ты не беженец, не инвалид на всю жизнь. * Но если эти слова искренние, то в них есть смысл. * Надо успевать быть в этой жизни.
Умер Андрей Битов, большой писатель. И вовсе не только потому, что написал "Уроки Армении" (вещь, действительно, замечательная. Прочтите, не пожалеете!) Когда-то давным-давно я читал его "Улетающего Монахова". И эта книга мне понравилась и запомнилась.
В апреле 2009 года я лежал с оперированной головой в нашем ереванском доме и никуда не выходил. И тут, уже не помню, каким образом, узнал, что в Российско-Армянском университете – Андрей Битов. Мне нельзя было, но я всё же выскочил из дома, – не хотел пропускать встречу с ним. На встречу я успел. Битов говорил об "Уроках Армении", об Армении, о времени, о прошлом и настоящем, о себе и о нас. А потом, когда Битов уже уходил (он был с Давидом Матевосяном – сыном армянского писателя Гранта Матевосяна, с которым Битов дружил), я подошёл к нему во дворе университета и сказал спасибо за "Монахова". Битов оживился:
- А вы читали "Монахова"?
- Да, - говорю, - и очень люблю. Я до сих пор живо помню эти описания, как бедный мальчик долго стоит в парадной. Мне так понятны его переживания и чувства...
Я говорил что-то такое. Тут Битов посмотрел на Давида и сказал ему:
- Так вот кому я привозил свою книгу!
А далее обращаясь ко мне: - Я привёз книгу "Полёт с героем", но все эти дни не знал, кому её подарить. Теперь знаю, что вам. Я уже уезжаю, оставлю её Давиду, а вы заберите у него.
Может, привёз он не одну книгу, но это неважно. Мне он сказал так. И мне было очень приятно. Надписанную для меня книгу я забрал, в ней был и "Улетающий Монахов" тоже.
Две запомнившиеся книги ("Уроки Армении" и "Улетающий Монахов") от одного писателя – это довольно много. Спасибо Вам, Андрей Георгиевич!
Иван Вениаминович впервые встал на лыжи. Сердце учащённо билось, дух захватывало, колени дрожали. Что делать дальше — он не знал. Дело происходило в поезде.
Сегодня день рождения Бориса Гребенщикова. Много замечательных песен. Но больше всего мне всегда нравилась эта (и песня, и клип). Кстати, клип снимал Александр Кайдановский:
Как мне надоело слово "щемящий". Это - одно из тех слов, которое употребляют к месту и не к месту, когда не знают, что написать. Вот приближается Рождество и Новый год, и кругом у всех опять защемило... "Щемящее ощущение волшебства", "Щемящее чувство приближения праздника", "Щемящее ожидание", "Щемящий запах корицы"... Между прочим, согласно современному толковому словарю русского языка Ефремовой, слово "щемящий" имеет два значения:
1. Вызывающий ощущение тупой ноющей боли.
2.(перен.) Тоскливый, гнетущий.
Определиться бы, праздник на носу или тупая ноющая боль.