После землетрясения 1988 года в Армении Шарль Азнавур вместе с Жоржем Гарваренцем написали песню «Pour toi Arménie» («Для тебя, Армения») с целью помочь пострадавшим от землетрясения. Послушайте.
Шарль Азнавур – не только легенда и певец уровня Эдит Пиаф и Ива Монтана. Для моего народа Азнавур – олицетворение добра, любви, преданности и самоотверженности. Мне кажется, в истории армян всегда оказывались отдельные личности, которые в самые сложные времена указывали нам верный путь, светили и вели вперёд с невероятной чуткостью и всегда в верном направлении. Являлись основополагающими, несущими армянами, взваливавшими, каждый по своему, на свои плечи тяжёлую ношу, когда это было необходимо. И мы всегда были благодарны им: Маштоцу, Нарекаци, Комитасу, Туманяну... Наверное, Шарль Азнавур из этого списка. Сегодня осиротели армяне во всём мире. И всё же – какое счастье, что Он был. И был именно таким: нравственным ориентиром. Без него мы все были бы другими...
Помню, был человек. Плохо владел русским. Вместо "Не могу разорваться на две части" говорил "Не могу поломаться два раза". Он имел в виду именно первую фразу, а ведь совсем другой смысл получался. Наверное, даже более глубокий.
Мне было интересно услышать его мнение. А он долго рылся в словах, копался в междометиях, спотыкался об интонации и паузы, цеплялся за обороты, переиначивал цитаты, терялся в словах-паразитах, пытался выехать на фразеологизмах. Но мнения своего так и не обнаружил.
Всем хороших выходных! ------------------------- В потоках будней всё привычно, все в них похожи друг на друга; Мы отличаемся обычно Тем, как проводим час досуга.
Были на Севане. Официантка приозёрного ресторана мне говорит: - Я знаю армянский, русский, английский, французский, немного немецкий. Хочу изучить персидский. Тогда мне будут оставлять больше чаевых.
Выхожу из детской поликлиники. Передо мной молодая семья с малышом. Вдруг папаша спохватился: - Я кошелёк забыл на втором этаже! Жена в ответ: - Так он же у тебя дырявый и пустой. Тут пауза, после которой муж говорит: - Кто-то найдёт, стыдно будет очень. Пойду заберу.
Сегодня день рождения Довлатова. Есть у меня книга его писем. Перечитываю:
16 апреля <1963 г.> Письмо к отцу:
Я научился печатать на машинке со скоростью машинистки, находящейся на грани увольнения.
-------------- 29 июля <1976 г.> Письма из "вертикального города":
Напоминаю свои координаты: дер. Березино (около новой турбазы), спросить длинного из Ленинграда. Или бородатого. Или который с дочкой. Или просто — Серегу.
------------ 24 янв. <1979 г.> По дороге в Нью-Йорк (письма из Вены):
У меня совершенно лопнули ботинки, приеду рваный. <…> Мама прихварывает. Давление. Глаша похудела от разумной иностранной еды. <…> Есть тут поэт Бурихин, мастер говорить непонятые речи. Он фанатически верующий, но любит и порнографию. <…> Дружить не с кем. Да и поздно уже.
------------- 20 ноября <1978 г.> По дороге в Нью-Йорк (письма из Вены):
Ходил в парк убирать листья, за деньги. Заработал больше пятисот шиллингов. Еще предлагают малярную работу, но нет грязной одежды, всё новенькое.
------------ 24 дек. <1978 г.> По дороге в Нью-Йорк (письма из Вены):
Телефон наш: 347-88-83. Звонить не стоит. И не потому, что дорого. По телефону вечно говоришь ерунду. А главное сказать не успеваешь. И всегда остается горькое чувство. Да и мама будет плакать...
----------- 2 ноября <1985 г.> Письма к Владимовым:
Литературой я зарабатываю в последние три года от 3 до 5 тысяч, на эти деньги здесь не может прожить даже караульная собака. Лена зарабатывает на своей наборной машине долларов 100–140 в неделю, все у нас бесхозяйственные, все проедается мигом, ни о какой экономии никто не в состоянии думать, при этом — никаких медицинских страховок и ни малейших сбережений у нас нет. В общем, если я завтра сломаю ногу, то буду лежать на тротуаре, пока она не срастется. И т. д.
---------- 23 апреля <1988 г.> Письма к Владимовым:
В Нью-Йорке засилье советской интеллигенции. Есть мнение, что Горбачёв (так считает один наш знакомый) решил компенсировать вывод войск из Афганистана — вводом советской интеллигенции в США.
17 окт. <1988 г.>
В любом конфликте творческой личности с любой, самой дивной, нетворческой организацией я всегда на стороне творческой личности.
----------- 24 декабря. (Или — ночь перед Рождеством.) <1982 г.> Письмо к Юлии Губаревой:
Как говорит Бродский, "русские в Нью-Йорке ходят и ищут, что бы такое полюбить на всю жизнь" — здесь это выглядит глупо. Здешняя жизнь требует от человека невероятной подвижности, гибкости, динамизма, активного к себе отношения, умения приспосабливаться. Разговоры на отвлеченные темы (Христос, Андропов, Тарковский и прочее) считаются в Америке куда большей роскошью, чем норковая шуба.
---------- 26 сентября <1988 г.> Письмо к Юлии Губаревой:
Твой знакомый Валерий Хайченко действительно звонил, попросил о какой-то мизерной услуге и через два дня умер, что мы восприняли как экстраординарную форму деликатности.