Свежий @kashinplus (полный текст и аудио - для подписчиков):
«Полномасштабное вторжение» — живой человек ведь так вообще не скажет, какая-то казенная калька, как будто спущенная по редакциям в методичке. Может быть, действительно это чье-то внешнее жесткое условие, как в России — конечно, не под страхом тюрьмы, но как условие финансирования — почему бы и нет? Ладно бы в одном медиа писали «полномасштабное вторжение», в другом «большая война», а в третьем — «вторая война», но когда прямо у всех-всех самая корявая и громоздкая формулировка из всех возможных — выглядит это кошмарно.
Даже безотносительно того, насколько формулировка верна, само ее использование уже стало маркером принадлежности к конкретной категории медиа. Видишь в тексте «полномасштабное вторжение» — ага, редакция сидит где-то в Восточной Европе, источники финансирования неизвестны, контент наполовину состоит из ссылок на материалы других точно таких же изданий. С точки зрения умения читать медиа — даже удобно. С точки зрения содержания — да тоже. Кто пишет «полномасштабное вторжение», тот уже расслабился, он не ищет правду, он точно знает, из какого пресс-релиза ее почерпнуть, и что бы он о себе ни думал, его журналистская функция сама по себе ограничена обязательностью одной формулировки и навязанностью другой. Права называть войну войной его лишило российское государство — но и свобода не вернула ему этого права. Может, и уезжать не стоило? В России наказывают даже за «воблу», но не было случая, чтобы кого-то посадили в тюрьму за «полномасштабное вторжение». Не потому ли, что «полномасштабное вторжение» — это буквальный синоним «СВО»? Казенный эвфемизм как декларация отказа думать, отказа сомневаться, отказа от свободы.